Тени Королевской впадины - Михановский Владимир Наумович - Страница 63

– Артуро, ты не яду им подсыпал? – спросил озабоченно министр, понизив голос.

– Ты угадал, – произнес Четопиндо. – Между прочим, яд ничем не хуже бомбежки с воздуха, артиллерийского обстрела или танков.

– Значит, мы войдем в крепость без единого выстрела?

– Именно. Посмотри-ка, какая красотка корчится там, под деревом, – протянул Миллер министру свой бинокль.

– Красотки потом, – отвел министр бинокль. – Что же ты все-таки с ними сделал? Каким ядом попотчевал?

– Вели-ка лучше своим частям занимать крепость, – ответил Четопиндо.

– Итак, новое оружие?

– Вроде того.

– Разве мы вызвали подкрепление? – донесся до них чей-то растерянный голос.

Четопиндо и министр враз обернулись: на дороге, которая вела от Королевской впадины к цитадели, встало огромное облако пыли.

Поток людей двигался неотвратимо, подобно лаве во время извержения.

Министр нахмурился.

– Полиция! – истерически выкрикнул он. – Немедленно навести порядок!

– Основные полицейские части находятся в Санта-Рите, – ответил заместитель министра.

– Почему?

– Генерал Четопиндо сказал, что они ему не понадобятся. И вы с ним согласились.

– Вызовите по радио!

– Не успеют…

– Сам вижу… Но неужели у нас здесь нет ни одного танка, ни одной пушки?

Министр покачал головой.

– Что один танк, что десяток – какая разница с точки зрения иностранного корреспондента? – заметил он. – Мы ведь приготовились брать цитадель голыми руками.

– Сколько у вас полицейских?

– Пятьдесят человек.

– Поднимите их в ружье!

– Бессмысленно, – тихо сказал министр. – Излишнее кровопролитие. Многотысячная чернь сомнет нас.

– Что же делать? – упавшим голосом произнес Четопиндо.

Толпа приближалась. Уже можно было различить отдельные лица, прочесть лозунги, колышущиеся над толпой.

Те, кто был на холме, сбились в кучку.

Накануне штурма, перед вечерней раздачей воды, стачечный комитет принял решение: все, кто пожелает, могут покинуть цитадель по подземному ходу.

Желающих, однако, не оказалось. Даже женщины наотрез отказались уйти из крепости.

– А кто вас перевязывать будет? – сказала жена одного докера в ответ на слова Орландо Либеро о том, что женщинам с детьми лучше покинуть крепость.

– А с детьми как? – спросил Гуимарро.

– Дети могут спрятаться в одном из бастионов, – предложил Рамиро. – Пули их там не достанут.

Мальчик-связник, который доставлял осажденным вести с воли, уходил из крепости со слезами на глазах. Ему очень хотелось остаться со всеми, но необходимо было доставить на явку свежие материалы для «Ротана баннеры».

– Будь осторожен, – сказал Орландо мальчишке на прощанье.

– Я ни одной бумажки не потеряю, – заверил мальчик, похлопав по карману.

– Себя береги. Расскажешь на воле…

– Про что? – поднял мальчик смышленое личико, усыпанное веснушками.

– Про все, что видел в крепости, – сказал Либеро. – Про то, как нас всех пытались отравить.

…Теперь мальчишка вместе с толпой, которую повстречал на полпути к фавелам, двигался к цитадели. Вместе со всеми он восторженно скандировал:

– Долой ищеек Четопиндо! Да здравствует Орландо Либеро!

ГЛАВА ПЯТАЯ

Дав согласие на оформление в Оливию, Талызин основательно засел за испанский. А в ближайший свободный день с утра отправился в Библиотеку иностранной литературы. Хотелось почитать об Оливии, чтобы побольше изучить эту далекую страну.

Выписав книги, Талызин направился к своему излюбленному месту у окошка, которое, он заметил издали, было не занято. В эту пору читальный зал был еще почти пуст. В ожидании заказа Иван просмотрел свежие газеты.

Наконец его читательский номер вспыхнул на табло, и Талызин пошел к выдаче.

– Вы увлеклись Оливией, Иван Александрович? – улыбнулась молоденькая библиотекарша, пододвигая Талызину стопку выписанных им книг.

– Да, хочу получше узнать эту страну.

– Я убеждена, что лучший способ узнать страну – это читать ее газеты, – серьезно сказала девушка. – Знаете, у нас есть подшивки оливийских газет. Особая наша гордость – «Ротана баннера».

– «Ротана баннера»?

– Так называется левая оливийская газета, – пояснила девушка.

– Красиво звучит.

– На одном из местных диалектов это означает «Красное знамя».

– Можно получить подшивку?

– Конечно. Только, пожалуйста, бережней с «Ротаной». У нас издание в одном экземпляре, а некоторые номера клеены-переклеены. Я пойду в хранилище, подберу… Подойдите ко мне минут через пятнадцать.

Подшивка «Ротана баннеры», в отличие от других, оказалась на удивление тонкой. Талызин бережно перенес ее к своему столику. Сначала только бегло просматривал листы малого формата. Особенно интересно было рассматривать фотографии и разбирать подписи к ним.

В одном из номеров его внимание привлек вид дымящегося вулкана, контуры и название которого он знал еще из курса школьной географии. Вулкан возвышался вдали, а на переднем плане, на фоне бензоколонки находились два человека. Одежда на них была измята. Один, высокий, был в военной форме, явно утратившей щегольской вид. Второй – в штатской одежде, на голове его красовалось огромных размеров сомбреро. «Генерал Четопиндо», – прочел Талызин подпись к фотографии. Из текста подписи явствовало, что рядом с генералом находится бразильский коммерсант Карло Миллер. Прочитав фамилию, Талызин невольно вздрогнул и, удвоив внимание, начал вглядываться в не очень четкое фото. В эти мгновения в памяти Ивана невольно всплыл тот, другой Карл Миллер из-под Гамбурга, из лагеря… Нет, они разные люди, только имя общее. У этого, на фото, совсем другое лицо. И пенсне отсутствует. Пенсне он мог снять, положим… Жаль, эта дурацкая шляпа не дает возможности рассмотреть лицо как следует.

Талызин разглядывал фотографию, вертя газету так и этак. В фигуре коммерсанта ему почудилось что-то знакомое. И разворот плеч, и манера держать голову… Он принялся переводить статью под фотографией…

Это было официальное сообщение. Заглядывая в словарь, Талызин проштудировал текст, однако ничего интересного не почерпнул.

Бразильский торговец, будучи в Оливии по своим делам, оказался поблизости от генерала Четопиндо, когда тот попал в малоприятную историю. Шофер диктатора бежал на машине в неизвестном направлении, и генерал оказался один в горах, далеко от всякого жилья.

«Были в окружении Четопиндо и смелые люди, – подумал Талызин. – Ведь шофер не мог не понимать, что ему грозит в случае поимки».

Особенно поразила Ивана головокружительная карьера безвестного бразильского коммерсанта, по сути – гостя страны, который за короткое время сумел стать правой рукой Четопиндо. В стремительности продвижения к власти Карло Миллера таилась некая загадка.

Любопытно, а как комментирует это происшествие «Ротана баннера»? В номере с официальным сообщением комментарии отсутствовали – они просто не успели появиться. А последующих номеров в подшивке не было. Возможно, они не дошли до Москвы. А может, тираж был конфискован… Кто знает, что произошло?

Талызин читал газеты из других подшивок все с большим интересом. Волнения в столичном порту – Королевской впадине… Темпераментные стихи и песни Ра-миро Рамиреса в «Ротана баннере»… Героическая оборона докерами цитадели… Сильнодействующая отрава, которую осаждающие бросили в воду, чтобы сломить сопротивление защитников крепости… Взрыв народного возмущения, свержение клики Четопиндо и приход к власти народного правительства Орландо Либеро…

– Не прячьте газеты далеко, – попросил он девушку, покидая с последними посетителями библиотеку. – Я приду завтра.

– Все подшивки оставить?

– Нет, только эту, – указал Талызин на «Ротана баннеру».

– В других ничего интересного?

– У меня мало времени.