Маленький большой человек - Бергер (Бри(е)джер) Томас - Страница 72

Горстка белых и сорок пауни гнали перед собой больше сотни шайенских воинов, которые пытались отстреливаться из луков, но карабины не давали им прийти в себя, то и дело выхватывая из их рядов новые жертвы.

Местность постепенно поднималась, и впереди показалась гряда холмов. Время от времени очередной подстреленный шайен падал на землю, где его, если он еще дышал, добивали и скальпировали пауни.

Мне пока что не пришлось стрелять, да я и не собирался это делать, невзирая на Бешеного Медведя, скакавшего рядом и с подозрением следившего за каждым моим движением. Мы уже почти достигли склона ближайшего холма и увидели наверху шайенских женщин и детей рядом с навьюченными лошадьми. Они тоже собирались бежать, но не могли передвигаться достаточно быстро, и воины, доскакав до них, повернули назад, собираясь идти в контратаку. Но скорострельные карабины пауни снова охладили их пыл, и они, спешившись, укрылись вместе со своими чадами и домочадцами за тюками свернутых палаток, посылая оттуда стрелу за стрелой.

Норт послал своих людей в обход, и его маневр, к несчастью, удался. Вскоре окрестные холмы огласились торжествующими воплями пауни, прорвавших оборону шайенов и уничтожавших теперь всех направо и налево, ведь для индейца враг не имеет ни пола, ни возраста. Я увидел, как грузная пожилая шайенка вскрикнула и замертво упала со своей лошади. Мне показалось в ее чертах и облике что-то знакомое, но, подъехав ближе, я вздохнул с облегчением: это была не моя приемная мать Бизонья Лежка.

Мне внезапно пришло в голову, что именно этот отряд шайенов захватил тогда Ольгу и маленького Гуса, что сейчас среди трупов я увижу мою залитую кровью, скальпированную семью, и проклял все на свете.

Пока я предавался этим мрачным мыслям, шайены отбросили зарвавшихся и потерявших осторожность пауни назад и начали организованно отступать, по-прежнему закрывая собой женщин и детей. пауни зализывали раны у подножия холма.

Я осторожно отъезжал все дальше и дальше от поля битвы и от недремлющего ока Бешеного Медведя, пока не оказался на краю глубокого оврага. Я смотрел вниз, почти ничего не видя за облаком поднятой моей же лошадью пыли, как вдруг услышал звук, очень напоминавший удар ножом по туго набитому мешку с зерном. Я был достаточно опытным наездником, чтобы быстро сообразить, в чем тут дело, и вовремя спрыгнуть с лошади: через секунду она упала на передние ноги и захрипела — из ее брюха торчала стрела с полосатым оперением.

Где-то в овраге засел шайен. Я подполз к краю, дожидаясь, когда он проявит любопытство к результату рук своих. Рядом билась в агонии лошадь, создавая достаточно шума, чтобы индеец не обратил на меня внимания. Но все же, прежде чем спускаться вниз, не мешало это проверить. Я нацепил шляпу на ствол ружья и чуть приподнял ее над обрывом. Цан-нг! — пропела внизу тетива, стрела пробила фетр навылет, и шляпа слетела вниз. Прежде чем я ретировался, он наверняка успел заметить ружейный ствол. Оставалось только одно: я вскрикнул, словно был смертельно ранен, выстрелил в воздух и… выпустил ружье из «ослабевших» рук. Оно, кувыркаясь и ударяясь о склон, полетело вниз.

Нет, я не сошел с ума. Это было однозарядное ружье, и индеец все равно не смог бы им воспользоваться, если бы только не имел запас патронов пятьдесят шестого калибра, что, согласитесь, казалось весьма сомнительным… Но в том, что он бросится его подбирать, я не сомневался и, вытащив «ремингтон», скатился вниз.

Шайен действительно схватил мое ружье, но спасла меня лишь случайность: у него кончились стрелы. Мне не удалось его обмануть, просто он оказался в безвыходном положении и вцепился в свалившееся на него с неба оружие как в последний шанс на спасение. Теперь же он стоял передо мной, сжимая нож и распевая песню смерти.

Я узнал его. Это был Мелькающая Тень.