Око Волка (СИ) - Кузнецов Михаил "" - Страница 31

Ливень делал ночь непроницаемой для обычного взгляда, укутывал плотно выстроенные дома, и даже краскам неона не удавалось проредить ее. Здание Московского Управления хмурилось, превратившись из приятного рыжеватого блока в грозный готичный замок. Волки вошли в полутемный холл, освещаемый лишь одинокой лампой со стола охраны. За столом мирно, откинув голову, дремал щуплый колдун. Однако это было так же лживо, как и свет неона на улице. Колдун иногда всхрапывал, но правой рукой, что покоилась на столе, перебирал костяные четки. Охрана бодрствовала.

Волки прошли по темному и пустому зданию, не встретив даже намека на кого-то еще. Третий час ночи погрузил Управление в забвение. Они поднимались по широкой лестнице, не доверившись лифтам. На детективов давило чувство опасности, они чуяли нарастающую чужую тревогу. Словно само здание с каждым их шагом нервничало все больше. Восьмой этаж, изрезанный сетью офисных перегородок, напоминал лабиринт Дедала, и дух, что витал над ним, напоминал вонь Минотавра. Не хватало Лишь раскатистого рева безжалостного зверя.

Они приехали в Москву в двенадцатом часу ночи, и сразу направились на квартиру второго заместителя Попова. Крутящий голову дурман Москвы чуть разошелся под ливнем, но Эд все равно чувствовал, что в нем что-то изменилось. К мертвечине вампиров, бессильной злобе медвежьих кланов, к неповторимому аромату древних мифов примешался ужас. Тихий и тщательно скрываемый. Пока волки добирались до квартиры Попова, несколько раз им встретились молодые мертвецы. Кровососики испугано шарахались от детективов, растворяясь в темноте при первом виде. Попался им и заблудший ночью миф — леший, высокий, тощий, двигавшийся словно богомол. Джон махнул ему рукой в знак приветствия, но миф поспешил скрыться. Только на ступенях перед дверью квартиры второго заместителя, Эдвард понял, что ужасом были они, два непрошенных гостя. Настолько же чужие в этой стране, как и все мифы на Западе.

— Его уже давно нет, — ответила на вопрос Джона красивая и спокойная женщина, открывшая дверь — жена Попова, Алёна. — Он несколько месяцев не появлялся дома, запретил мне выходить из квартиры с наступление темноты. Говорил, сейчас в Москве опасно, объявился новый и страшный зверь. Сказал, этот зверь скоро нападет, и боится, что его жертвами станут мифы. Джон, — она взяла наставника за руку, подняла на него глаза. — Я боюсь, он в опасности. Боюсь, что он сам все эти месяцы охотился за зверем. Ты видел его? Все в порядке?

— Мы виделись несколько недель назад, — Джон замешкался, соображая, сколько же точно прошло времени с их последнего посещения Канцелярии. — Жив и здоров, только пах плохо. Зачем ты купила ему такой противный одеколон?

— Он сам попросил. С запахом хвои, и подешевле.

— Перебивает запах, — пробормотал Эд. — Видимо, и правда охотился.

Алёна посмотрела на молодого волка не то с надеждой, не то с тоской в глазах. Джон поблагодарил женщину, и они собрались уходить. «Джон, — окликнула она на пороге, — он слишком много вынес, не дай ему умереть» — такова была последняя мольба отчаявшейся и испуганной женщины.

Детективы шли по темным коридорчикам лабиринта Дедала, и Эдварду казалось, что где-то тут прячется их Минотавр. Но и где-то здесь так же притаился Тесей, готовый в любой момент покончить чудовищем. Возможно, думал Эд, Тесеев сейчас трое. Или Тесей один, но трое Минотавров.

В коридорах Высшей Канцелярии темнота не мгла укрыть чудовищно-сильного запаха хвои, что тянулся от самого входа. Детективы чуяли так же и вонь дикого волка. Очень молодого, горячка которого еще не прошла. Выводов напрашивалось два: либо Попов выследил волка и притащил его в Канцелярию, либо волк сам пришел за Поповым. Охотник всегда может стать добычей, уж им-то хорошо было это известно.

Показался свет: он выбивался из кабинета Попова. Оттуда же тянулись крепкие нити запахов. Волка и хвои. Джон остановился. Эд в темноте видел, как напряжено лицо наставника, он чуял его волнение.

— Не говори, пока не подам знак, — прошептал он.

— Да я молчу, — буркнул в ответ Эд. Он заранее проверил серебряные наручники, достал длинную серебряную же цепочку.

Попов сидел в своем кабинете, сложив руки на столе и уткнувшись лбом в ладони. Мятый пиджак песочного цвета покоился рядом. Обстановка осталась такая же, какой Эд запомнил ее в последний раз: стол, ковры, шторы… Ни намека на борьбу, ни капли крови. Но тут все провоняло диким волком, словно кругом он потерся, оставив клоки шерсти. Джон намеренно скрипнул ботинком и Попов поднял голову. На детективов уставились красные и будто замыленные глаза. Второй заместитель выглядел изможденным, измученным, словно прошла вечность с их последней встречи. Он водил по охотникам бессмысленным и тупым взглядом и молчал.

— Мы пришли за зверем, Алеша, — со всей суровостью в голосе произнес Джон. Только Эд понимал, сколько сил она ему стоила.

— Мы все звери, пусть и не каждый проклят…

— Но мы пришли за твоим.

— Я знал, что ты догадаешься, — Алексей Попов, огромный, словно нарисованный миф, откинулся на спинку кресла. — Ты всегда поражал своим чутьем. Я знал, что все поймешь и придешь. Потому рекомендовал прислать именно тебяют. — Джон молчал. — Ведь ты, такой могучий, сильный и старый волк знаешь об этом проклятии все. Ты совладал с ним, прожил почти тысячу лет и не помутился рассудком. Ты обучил стольких волков, но сам остался прежним. Ты мог научить и меня. — Джон молчал и внимательно смотрел в лицо второму заместителю. — Когда все началось, я был в панике, не знал, что делать. Во мне поселился ужас, что такое вообще возможно, что я, Алеша Попович, победивший Тугарина Змея, ходивший с Муромцем, Никитичем, Святогором, могу вот так все потерять. А потом я вспомнил о тебе. Что ты поможешь… — Попов замолчал, обвел кабинет злобным взглядом. — В те ночи я сам себя ненавидел, и до сих пор ненавижу. Я помню каждое мгновение, пока был… в чужой шкуре. Помню их лица, не испуганные, а удивленные. Я и сам удивлен. Ведь такое невозможно…

— Ты знал, что сюда пошлют именно меня? — Джон сдерживал ярость, но голос все равно дрожал.

— Очень надеялся. О ваших проблемах на Западе слухи ходят. Говорят, старых волков сажают на цепь, чтобы они не позволяли себе лишнего. Слышал и о недовольстве тобой. Нетрудно предугадать, что будут делать ваши бездари в Канцелярии. Это был их шанс избавиться от тебя. Ведь ты опасен. Единственное, что удивило, так это он, — попов кивнул на Эда. — Кто ты такой? Зачем ты здесь?

Эд промолчал. Он стоял за Джоном и незаметно разматывал цепочку.

— Почему не сдался сразу? — спросил Джон.

— Я не хотел… — Попов осекся, словно дальнейшие слова были глупы, банальны, неуместны.

— Не хотел терять положения, — закончил за него Джон. — Не мог поверить, что твой мир вот так, вмиг разрушился. Думал, что сможешь удержать все в руках.

— Много ты понимаешь! — прошипел Попов. — Я один из самых старых мифов! Я был героем, богатырем! Сказки обо мне до сих пор детям читают, приводят в пример, каким человеком надо быть! И это не может просто взять и раствориться в воздухе!

— И потому составил план, да?

— Да, я составил план! Черт с ним, с моим личным миром, я не хотел разрушать мир других!

— Убивая этих других, пока не справился бы с проклятием…

— Я — заместитель начальника Московского Управления! — взревел Попов. — Я отвечаю за безопасность целого региона! Я один храню их покой! И что я был бы за заместитель, если сам себя сохранить бы не смог?! Как ты можешь меня судить, если сам всего лишь бродяга?! Мотаешься по миру без дома, без семьи, никого у тебя нет, только кусаешь по приказу! Что ты можешь понять?!

— Ты убивал людей.

— Они были бы лишь жертвами, сколько таких принесено, — зло оскалился Попов.

— Мне кажется, ты не осознаешь, что сейчас происходит, — произнес Джон ровным голосом. — Это понятно, Луна близко, она отвлекает. Давай-ка объясню. Ты, безусловно, все знал с самого начала: что я не в ладах с начальством, и что сюда пришлют именно меня, старого друга, который тебе доверяет. Знал, что годы берут надо мой свое, что я становлюсь слишком своевольным. Этим недовольны там, — он показал наверх, — и это на руку тебе. Ты знал, что я доберусь до твоего… «отца», знал, что доберусь и до тебя. И ты рассчитывал на одну простую реакцию — когда я узнаю, что это ты тот страшный зверь, то отступлюсь, оставлю тебя в покое. Ты знал, что это будет последней каплей, после которой я пошлю все к черту, — Джон улыбнулся. — Ты многое просчитал и лично посодействовал. Ведь если на моем месте стоял Дезмонд, или Тайлер, и уж тем более Бернард, ничего бы не вышло. Тебе нужен был я, чтобы избежать наказания. Ты просто попытался использовать старого друга, — волк внимательно следил за тем, как мрачнеет лицо Попова. — Даже в аду Сталинграда ты не позволял себе так пасть, хотя там было куда хуже. И знаешь, ты прав. Я тебя не трону, с меня хватит. Но вот чего ты не учел. — Джон достал маршальское удостоверение, повернулся к Эдварду и вручил ему кожанку. — Я назначаю тебя мировым маршалом. Делай свое дело.